Томас Мор (1478-1535)

Традиция высокой морали, верностью которой Томас Мор запомнился не менее, чем своими сочинениями, была, как полагают, семейной. Будущий писатель и государственный деятель происходил из семьи зажиточных лондонских юристов; профессия, традиционно открывающая путь к образованности.

По обычаю того времени Томаса отдали пажом в знатный дом — это была возможность приобрести знания, умение вести себя в обществе и установить связи. Тем более что мальчик попадает к архиепископу Кентерберийскому Джону Мортону, какое-то время бывшему канцлером Англии. Затем последовали два года (1492— 1494) обучения в Оксфорде, где Мор непосредственно прошел школу гуманистического кружка. По настоянию отца Томас отправляется в Лондон и там получает специальное юридическое образование. В 1502 г. он становится адвокатом, а в 1504 — членом палаты общин.

Появление молодого Мора в парламенте ознаменовалось тем, что своим выступлением он сорвал Генриху VII получение субсидии; дело особенно небезопасное при короле, столь лично относившемся к финансовым вопросам. Мор счел за лучшее на этом приостановить свою политическую деятельность и не напоминать о себе. Ближайшие годы посвящены адвокатской профессии и гуманистическим трудам, в коих наставником Мора становится Колет, а его ближайшим другом Эразм Роттердамский. Мор изучает греческий язык, переводит эпиграммы и пишет собственные. Одной из них он приветствует восшествие на престол в 1509 г. молодого короля Генриха VIII:

Пер. Ю. Шульца

Спустя год — в 1510 г. Мор возвращается в парламент и вскоре получает назначение на должность одного из двух помощников лондонского шерифа. В ней он остается до 1518 г. В это время Мором созданы главные гуманистические сочинения: «История Ричарда III» и « Утопия». Одно о том, каким не следует быть правителю; второе — каким он хотел бы видеть общественное устройство, отвечающее идеалу достойной личности.

Алфавит Утопии

Иллюстрация к книге Т. Мора «Утопия». Издание 1715 г. Лейден.

Работа над «Историей Ричарда III» растянулась на более долгий срок: она началась раньше — около 1514 г. и продолжалась после того, как латинский вариант «Утопии» был издан в Лувене в 1516 г. «История», вероятнее всего, писалась сразу и по-латыни и по-английски вплоть до 1518 г., когда, будучи введенным в королевский совет и обремененным массой новых дел, Мор прервал работу, так и не доведя ее до конца.

Мор избирает жанровую форму гуманистического мышления — диалог: он обращается к Петру Эгидию, напоминая ему об их антверпенских беседах с Гитлодеем, который рассказал им о своем участии в застольной беседе в Англии у архиепископа Джона Мортона (у него в доме воспитан Мор). Форма диалога диктует характер мысли, свободной, рассуждающей, откликающейся на вопросы и возражения. Осуществимость такой мысли в современной реальности — один из главных предметов разговора: первая, английская, часть «Утопии» обрамлена рассуждением на тему, а почему бы Гитлодею с его опытом не сделаться советником государя? Это жизненная роль, принятая многими гуманистами, и со всей непосредственностью ставящая их перед вопросом — о возможности и нужности компромисса философии с реальностью, о пределах гуманизма.

Рассказ Гитлодея об Англии представляет своего рода отчет Мора о том, что составляло предмет его собственных профессиональных занятий на посту помощника лондонского шерифа: воровство, бродяжничество, нищета... Как с ними бороться? Гитлодей начинает со спора за столом у Мортона, где он высказался против смертной казни, которая по закону может следовать даже за мелкую кражу. Негуманно и бессмысленно, ибо уничтожить преступника — это совсем не то же, что уничтожить преступление. Пока будет длиться война, будут возвращаться домой калеки, не способные поддержать себя трудом и нуждой толкаемые на воровство, — обычная в гуманистической публицистике тема прославления мира. Пока будут проводиться огораживания общинных земель для превращения их в прибыльные пастбища, на дорогах Англии не иссякнет толпа бродяг: «Ваши овцы... обычно такие кроткие, довольные очень немногим, теперь, говорят, стали такими прожорливыми и неукротимыми что поедают даже людей, разоряют и опустошают поля, дома и города» .

Какой выход? Гитлодей идет много далее обычной гуманистической программы: пока будет существовать роскошь аристократии, будет неизбежной нищета большинства. Из этого следует уже радикальное заключение: «...друг Мор, если сказать тебе по правде мое мнение, так, по-моему, где только есть частная собственность, где все меряют на деньги, там вряд ли когда-либо возможно правильное и успешное течение государственных дел...» .

Мор откликается несогласием: «А мне кажется наоборот, — возражаю я, — никогда нельзя жить богато там, где все общее. Каким образом может получиться изобилие продуктов, если каждый будет уклоняться от работы, так как его не вынуждает к ней расчет на личную прибыль, а с другой стороны, твердая надежда на чужой труд дает возможность лениться?»

В ответ на сомнение Мора и последует вторая часть книги — об острове Утопия. Она последует в ответ на целый комплекс вопросов, связанных с несовершенством общественной жизни современной Европы, где сам ход событий толкает людей на путь порока, а потом уничтожает их. Может ли существовать общество, умеющее лучше позаботиться о составляющих его гражданах, помнящее о благе целого и не забывающее о счастье каждого?

Именно такое создал легендарный Утоп, завоеватель и основоположник островного государства. Государственное устройство восходит к семье и повторяет ее структуру: каждая семья — это род, предводительствуемый старейшиной; тридцать семейств избирают себе филарха, а во главе десяти филархов стоит протофиларх, которых всего двести и они тайным голосованием избирают князя. Власть князя контролируется сенатом, без внимательного рассмотрения коим не решается ни одно важное дело. Сенат есть народное представительство — от городов; всего городов — 54, именно столько было во времена Мора в Англии.

В Утопии все общее, поделенное по справедливости и разуму. Деньги не существуют, к золоту приучают относиться с презрением как к вещи низкой и пустой, а держат его лишь ради отношений с соседними государствами: торговли и подкупа противников во время войны. Все занимаются ремеслом и сельским хозяйством, поочередно проводя по два года в деревне. Лишь очень немногие, проявившие особую склонность и рвение к наукам, освобождены от общих повинностей и составляют узкий круг ученых, из которого обычно избирают правителей. Для работ же особенно тяжелых существуют рабы: преступники, военнопленные и те из беднейших жителей соседних стран, кто добровольно принимает на себя эту обязанность.

Утопийцы живут собственным разумом и опытом, но, когда к ним попали труды латинских и греческих авторов, многое они приняли, особенно у последних. Это и понятно, поскольку, описывая их государственное устройство, Мор вдохновлялся республикой Платона; их нравственное достоинство — учением стоиков; а их радостную жизнь — философией Эпикура. Самым большим удовольствием утопийцы признают здоровье. «Добродетель они определяют как жизнь, согласную с законами природы...». Счастье для них — жизнь, согласная с законами бога.

Большой заключительный раздел — «О религии утопийцев». Она тоже природная: «Утопийцы признают, что созерцать природу и затем восхвалять ее — дело святое и угодное богу». Однако каждый верит по-своему, ибо «среди древнейших законов утопийцев имеется такой, что никому его религия не ставится в вину»3. Так что, когда один из вновь обращенных в христианство стал исповедовать его с излишним энтузиазмом и поносить другие верования, то попал в тюрьму. В вопросах веротерпимости Мор позволил утопийцам пойти дальше, чем допускал это для себя, будучи известен своим непримиримым отношением к ересям.

На протяжении десяти лет он входил в королевский совет, не имея еще возможности оказывать непосредственного влияния на судьбы государства, но уже приняв на себя гуманистическую роль советника при государе (сомнение в которой высказано и обсуждается в «Утопии»). Трагическая для Мора возможность важных решений появилась, когда в 1528 г. он становится лорд-канцлером Англии. Уже год, как Генрих VIII взял курс на развод с первой женой, Катариной Арагонской. Рим откликается отлучением его от церкви. Король отвечает тем, что провозглашает себя главой Церкви Англии. Обстоятельства вынудили его пойти по стопам ересиарха Лютера. То, что мятежный монах осуществлял снизу, король-реформатор проведет своей волей — сверху. Правоверный католик Мор не признает за ним этого права, не принесет требуемой присяги и поплатится головой. Он не зря страшился тирании и произвола личности в истории.

Так произошла еще одна очная ставка Реформации с не принявшим ее гуманизмом. В этом противостоянии эпоха сводила лицом к лицу своих главных героев: Лютер и император Карл V, Лютер и Эразм Роттердамский, теперь Томас Мор и Генрих VIII. Время подтверждало: «Мир — театр», на сцене которого исполняется историческая драма, все более склоняющаяся к жанру трагедии. Мор создал по крайней мере два великих сюжета, послуживших английским драматургам на исходе Возрождения: один — в своей истории о Ричарде III, использованный Шекспиром; другой — историей своей жизни, по мотивам которой (при участии Шекспира в качестве одного из соавторов) будет написана пьеса и которая еще не раз послужит потомкам нравственным примером «человека на все времена».

При составлении этого материала использовались:

1. Интернет энциклопедия Википедия;
2. Шайтанов И.О. История зарубежной литературы. Эпоха Возрождения: Учеб. для студ. высш. учеб. заведений: В 2т. – М.: Гуманит. изд. центр ВЛАДОС, 2001. – Т.1. – 208 с.
3. Энциклопедия для детей. Том 15. Всемирная литература. Часть 1. От зарождения словесности до Гете и Шиллера / Глав. ред. М.Д.Аксенова. – М.: Аванта+, 2000. – 672 с.:ил.

 <-Назад    Вперёд->